Что именно нужно личности для того, чтобы действовать таким целенаправленным и целесообразным образом? Начнем с наиболее общего понятия – ресурса. Во-первых, ресурс всегда ресурс для чего‑то, это средства по отношению к цели. Для того, у кого нет цели, ничто не выступает в качестве ресурса. Далее, это те средства, наличие и достаточность которых способствуют достижению цели и поддержанию благополучия, а отсутствие или недостаточность затрудняет достижение цели и поддержание благополучия [Иванова и др., 2018].
Ресурсы могут быть разной природы. В свое время я предложил классификацию видов психологических ресурсов – что они делают, какие они бывают и каким образом можно их обрести [Леонтьев, 2010, 2016]. Ниже представлена ее обновленная версия.
- Мотивационные ресурсы дают нам энергию для действия, и их можно каким‑то образом найти.
- Ресурсы устойчивости позволяют нам просто не замечать проблемы, проходить сквозь них. Они стабилизируют нашу деятельность, их можно накопить, сформировать такое психологическое поле, которое позволяет не реагировать на то, на что люди с меньшими ресурсами болезненно и тревожно реагируют.
- Инструментальные ресурсы – это наши способы действия, операции. Они вооружают нас арсеналом способов для решения тех или иных проблем. Инструментальным ресурсам можно научить.
- Самые специфические – это ресурсы саморегуляции, которые позволяют нам гибко корректировать наши действия под влиянием обратных связей. Эти ресурсы можно сформировать.
- Ресурсы трансформации позволяют нам в ситуации, например, психологической травмы, которая дезорганизует и разрушает личность, «перезагрузиться» и выстроить на обломках трансформированной личности что‑то более эффективное, чем было раньше. Примером служат парадоксальные эффекты посттравматического роста, изученные за последние 20 лет. Кроме негативных результатов, которые являются следствием любой травмы, у нее есть и позитивные следствия, связанные с тем, что разрушаются не только какие‑то позитивные структуры, но также блоки и препятствия для развития, которые сформировались в ходе опыта. Высвобождаются некоторые механизмы развития, которые были раньше заблокированы – «не было бы счастья, да несчастье помогло».
Ресурсы – это эмпирические измеряемые характеристики личности. Был ряд исследований в нашей группе, позволивших говорить, что они сливаются в один общий фактор, который можно рассматривать как общий фактор ресурсов. Они не предсказывают напрямую благополучие, то есть это не означает, что чем больше ресурсов у человека, тем он счастливее. Они опосредуют влияние на него других факторов, а также благоприятных и неблагоприятных условий, то есть у человека, обладающего ресурсами, больше возможностей сопротивляться негативным эффектам неблагоприятных условий.
Понятие ресурсов заимствовано из экономического контекста. Другой, взаимосвязанной с ней, экономической метафорой, описывающей интересующие нас закономерности, является метафора психологического капитала. Это понятие введено по аналогии с категорией капитала в экономике и с появившимися в последние десятилетия в науках о культуре и обществе понятиями «социальный капитал» и «символический капитал» (П. Бурдье). Понятия психологического капитала и человеческого капитала тоже относятся к ресурсам – к ресурсам, которыми мы располагаем, которые вкладываются, но не расходуются в процессе оборота.
Одна трактовка психологического капитала, получившая в последние годы заметное распространение и популярность в организационном контексте, вводит понятие психологического капитала в прикладном контексте проблемы позитивного организационного поведения как ответ на вопрос о том, по каким критериям и достоинствам следует в первую очередь проверять и отбирать персонал для успешно работающих организаций [Luthans, Youssef, Avolio, 2007]. Психологический капитал определяется в этом подходе операционально, как позитивное психологическое состояние развития, характеризующееся: (1) уверенностью в себе, или самоэффективностью, позволяющей прикладывать необходимые усилия для решения сложной задачи; (2) оптимизмом как позитивной атрибуцией текущих и будущих успехов; (3) надеждой как упорством в стремлении к цели вкупе со способностью менять ведущие к ней пути и (4) резилентностью, то есть упругой устойчивостью к воздействию неблагоприятных обстоятельств [Там же, с. 3]. Авторы разработали опросник для диагностики психологического капитала, включающий четыре соответствующих шкалы; хотя они подчеркивают, что психологический капитал как целое не сводится к сумме четырех его составляющих и представляет собой объяснительный конструкт более высокого порядка, чем просто очередной набор компетенций [Там же, с. 19], в чем конкретно это проявляется, остается неясным. Хотя авторы сводят к минимуму теоретическое обоснование и осмысление своей модели, на уровне конкретных составляющих модель психологического капитала Ф. Лютанса с соавторами очень близка модели личностного потенциала.
Другое, менее популярное, но более, на наш взгляд, глубокое понимание психологического капитала введено М. Чиксентмихайи [Csikszentmihalyi, 2003, 2004]. Его трактовка основана на идее ограниченного запаса психической энергии, которая, как и любые ресурсы, может «инвестироваться» в одни или другие виды деятельности (которые могут обеспечивать либо непосредственное удовлетворение, либо отсроченные выгоды), а может и «проматываться», не принося ни удовольствия, ни пользы. Пользу
Чиксентмихайи в этом контексте рассматривает прежде всего в терминах развития навыков и повышения внутренней сложности. Примером занятий, ведущих к этому, могут служить благотворительная активность, спорт, творчество. Ресурсы внимания и психической энергии, вкладываемые в подобные занятия, обернутся в будущем прибылью, в то время как вложение их в занятия, приносящие непосредственные положительные эмоции, приведет к их потере. Ресурсы, вкладываемые в воспитание ребенка, превратятся в его социальный капитал и облегчат формирование его психологического капитала. При этом Чиксентмихайи подчеркивает, что речь не идет об «отсрочке удовлетворения» в духе протестантской этики; напротив, важно, чтобы занятия, способствующие формированию психологического капитала в терминах овладения более сложными умениями, несли в себе позитивные эмоции, но при этом требовали приложения усилий [Csikszentmihalyi, 2003, с. 79–80].
Однако ресурсы сами себя не вкладывают. Ресурсы – это то, что должен вложить кто‑то. Где в этой модели инвестор человеческого капитала? И если мой человеческий капитал сводится к ресурсу, то эти ресурсы не обязательно используются мной самим. Кто‑то другой может использовать меня как носителя ресурсов человеческого капитала. Вопрос в том, каким образом сделать так, чтобы субъект сам стал хозяином своего собственного капитала.
Вспомним евангельскую притчу о рабах, которых хозяин отпустил на свободу, дав им по несколько талантов (денежных единиц). Один из них пустил свой ресурс в оборот и умножил, а другой тот же самый ресурс зарыл в землю, а через какое‑то время отрыл и принес хозяину, хвастаясь, что он его сохранил – ресурсами можно распоряжаться по‑разному (Мф. 25:14-30).
Неважно, сколько у тебя ресурсов. Если ты не знаешь, как ими пользоваться, их всегда будет недостаточно. Важна способность быть инвестором и использовать в процессе этих инвестиций свои ресурсы. Ресурсы могут быть, но они всегда используются должным образом.
Таким образом, личностный потенциал мы рассматриваем как метаресурс, способность управлять другими ресурсами, инвестиционные способности и стратегии. Более того, ЛП – это система управления своими психологическими ресурсами в собственных интересах. Человек как носитель личностного потенциала распоряжается собой как носителем ресурсов или как элементом человеческого капитала. При развитом личностном потенциале ресурсы субъекта становятся его приватизированными ресурсами. При низком личностном потенциале его ресурсы пропадают или используются другими в своих интересах.
Были интересные данные, которые показывают, что академические успехи предсказываются уровнем IQ. Но такая личностная характеристика, как самодисциплина, лучше предсказывает академические успехи, чем IQ. И если успеваемость меняется, то IQ не является предиктором таких изменений академических успехов, а самодисциплина является. Она предсказывает не только текущий уровень, но и возможные изменения [Duckworth, Seligman, 2005].
Последнее время получил развитие и подкрепление тезис о том, что характеристики личности важнее для творчества, чем собственно способности к данному виду творчества [Amabile, 2001].
Есть еще такой парадокс – психологические ресурсы могут расхолаживать человека. Даже наоборот: известно, что чрезмерное развитие отдельных способностей может вносить дисбаланс в отношения личности с миром. И одаренность в отрыве от личностного развития служит источником кризисов и проблем. Чем больше одаренность, тем сильнее кризис, и человеку оказывается нелегко справляться с собственной одаренностью. Это же, похоже, относится и к другим ресурсам личности. Здесь применимо известное в экономике понятие ресурсного проклятия. Если человек обладает выраженными личностными ресурсами – оптимизмом, жизнестойкостью и пр., – парадоксальным образом это может, повысив его уверенность в себе, снизить концентрацию на решении жизненных задач. Более настойчиво и эффективно будет действовать человек, у которого ресурсов недостаточно. Осознание этой недостаточности повышает ставки и риски и помогает ему собраться и сделать то, что нужно.